«Получается, что проблемы с гарантиями очевидны еще и спецслужбам одной дружественной страны, которую нельзя называть»

Кое-кто на днях рассказал в телевизоре про свои анализы. Сказал, что решил ими поделиться, потому что спецслужбы некоторых дружественных стран интересуются его здоровьем.

Приличные люди про свои анализы в телевизоре, конечно, не рассказывают. Но кое-кому можно. Потому что он в таком возрасте, когда ему больше особо и поговорить не о чем.

И вот некоторые подумали, что, когда кое-кто рассказывал про богатырские анализы, это он так хвастался своим ого-го. А на самом же деле — нет. На самом же деле — наоборот. Это же он жаловался.

Потому что если гаранту у себя в телевизоре приходится рассказывать про богатырские анализы, то это значит, что у него не просто с гарантией проблемы.

Это значит, что проблемы с истекающими гарантиями уже всем слишком очевидны, и многие не стесняются их обсуждать. Причем, как я понимаю, даже среди свидетелей стабильности высшего уровня.

Но ладно свои свидетели стабильности. Но получается, что проблемы с гарантиями очевидны еще и спецслужбам одной дружественной страны, которую нельзя называть.

И это только в самом-самом лучшем случае спецслужбы этой дружественной страны интересуются состоянием гарантий просто на всякий случай. Ну, чтобы знать точный срок, к которому надо готовить нового гаранта.

А худшем случае они ведь могут интересоваться, чтобы достоверно изобразить скоропостижное, но естественное, после долгой и продолжительной болезни, истечение гарантийного срока.

Между этими крайностями есть, конечно, и другие возможности. Например, невозможность исполнения текущих служебных обязанностей в связи с состоянием гарантий и результатами анализов.

Но в любом случае. Спецслужбы этой дружественной страны с добрыми намерениями состоянием гарантий интересоваться не будут.

Если дружественная страна, которую нельзя называть, интересуется гарантийным сроком, это значит, что она как минимум в гарантии вообще не верит и ждет, что эти гарантии в любой момент могут скоропостижно закончиться.

И получается, что для таких ожиданий у спецслужбы дружественной страны, которую нельзя называть, имеются основания.

И, конечно, никакими анализами в телевизоре ты спецслужбы этой дружественной страны не убедишь. Публичными анализами в телевизоре ты вообще никого не убедишь. Даже собственных телевизоров.

Они, конечно, будут кивать и улыбаться. Но думать при этом станут всякое странное. Например, про последствия скоропостижного истечения гаранта для своей персональной стабильности.

И в принципе, всем свидетелям стабильности об этих последствиях хорошо бы подумать заранее. И может быть, даже подготовиться. Потому что спецслужбы дружественной страны, которую нельзя называть, уже готовятся.

И может так оказаться, что в случае внезапного истечения гарантий, после долгой и продолжительной болезни, у свидетелей стабильности не окажется никаких альтернатив, кроме спецслужб дружественной страны.

Некоторые, конечно, будут рады, но большинству это точно не понравится. Потому что у спецслужб дружественной страны своя стабильность, свои свидетели и принцип «чем хуже, тем лучше». Потому что чем хуже, тем легче все переделить. И хорошо, если этот черный передел не окажется красным.

Поэтому о гарантиях надо договариваться с теми, кому можно верить. А по сравнению со спецслужбами дружественного государства, которое нельзя называть, верить можно кому угодно. Причем лучше начинать договариваться, не дожидаясь, пока у гаранта гарантии внезапно закончатся.