«Арест Шакутина — это четкий сигнал придворному бизнесу, что статус «кошелька Лукашенко» не вечен»

Бизнесмен Александр Шакутин, совсем еще недавно бывший в фаворе у правителя Беларуси, вышел из СИЗО, проведя там 72 часа. Из этой истории напрашивается несколько выводов о том, как в Беларуси вершатся судьбы людей.

Оговоримся сразу, что эти размышления не претендуют на оригинальность, но сама история требует рефлексии, чтобы не забывать, какая система выстроена в нашей стране.

Во-первых, арест Шакутина — четкий сигнал придворному бизнесу о том, что статус «кошелька Лукашенко» не вечен. У правящего клана нет неприкасаемых, разве что — члены семьи правителя.   

Во-вторых, нам в который раз со всем цинизмом показали, что для приближенных к телу, даже бывших, есть особое отношение карательных органов.

Это за лайк и репост можно попасть в ад Окрестина на неопределенный срок. А для VIP-казнокрадов и «кошельков» предусмотрены другие меры. Сложно поверить, что Шакутин провел эти трое суток в холоде, без постельного белья и под грохот гимна.

И третий момент. Выстроенная в сегодняшней Беларуси система не просто безжалостна ко всем, кроме собственного ближайшего круга. Но и бесконечно цинична даже к тем, кто является ее винтиками.

В качестве свежего примера — на недавнем совещании по развитию птицеводству можно было видеть Анну Норкус (до замужества Шарейко), директора Витебской бройлерной птицефабрики (торговая марка «Ганна»).

В 2014-м, когда она возглавляла ту же бройлерную птицефабрику, ее арестовали по обвинению в закупке по завышенным ценам кормов у литовской фирмы.

Лукашенко лично дал согласие на снятие с Шарейко депутатской неприкосновенности — тогда она являлась членом Совета Республики.

Женщина два года провела в СИЗО. И хоть дело ее буквально рассыпалось в суде, она была осуждена. Шарейко вышла на свободу в 2016-м. И с тех пор работает на прежней должности, время от времени встречаясь лицом к лицу с тем, кто дал согласие на ее арест.